Отправлено: 11.01.10 17:12. Заголовок: Насколько открыто должно быть наше Христианство?

На протяжении последних лет двадцати я то и дело слышал от самых разных людей: «вера – вещь интимная», «религия – штука глубоко личная, ее нельзя выставлять напоказ». Произносилось это и в советские времена, в интеллигентских кухонных посиделках, и во времена постсоветские – уже с телеэкранов, со страниц газет и журналов, в книгах. Позднее, когда все мы попались в паутину интернета, эти слова про интимность на разные лады стали повторять в сетевых дискуссиях.

На первый взгляд – люди совершенно правы. Назойливая демонстрация своих религиозных чувств не может не вызывать отталкивания. Выставлять на всеобщее обозрение тонкости своих отношений с Богом – это все равно что расписаться в фальшивости таких отношений. И тем не менее... Чем дальше, тем больше я ощущал какую-то внутреннюю фальшь и в сентенциях про «интимное дело». В конце концов мне захотелось расставить тут точки над i.

Начну с того, что частенько слова об интимной вере используются в качестве запрета. Нельзя, мол, вообще говорить вслух о своих религиозных взглядах. Стоит кому-то сказать: «я как христианин (или мусульманин, или иудей, или буддист... и так далее) считаю» – ему сейчас же возразят, что вера – дело интимное, и нечего, понимаешь, тыкать ее в лицо окружающим, точно грязные носки. Дело ж интимное! Тихо верь в душе, но вслух – неприлично! Особенно неприлично, если верующие люди пытаются оценивать с точки зрения своей веры какие-то стороны окружающей жизни. Верующим не нравится фильм «Последнее искушение Христа» или книга «Код да Винчи»? Да как вы смеете беспокоить такими речами общество?

А крестные ходы, а телетрансляции праздничных богослужений, а километровые очереди к привозимым на несколько дней святыням? Да чего мелочиться – вообще вся Церковь! Зачем это, когда Бог в душе, когда вера – дело интимное, когда «храм не в бревнах, а в ребрах»?

Сторонники теории «интимного дела», видимо, считают, что истинно верующие должны держать рот на замке, больше одного не собираться, никак не проявлять в жизни свои убеждения... словом, конспирироваться.

Я, конечно, утрирую, на самом деле тут целый спектр вариантов – от полного запрета на произнесение имени Божьего до разрешения верующим говорить что угодно, только бы в общественную жизнь не лезли, только бы сидели смирно в своем «загончике». Но суть в любом случае одна: свои религиозные чувства верующие должны загонять внутрь.

Интересно, что говорят об «интимном деле» чаще всего даже не атеисты, а люди религиозно не определившиеся. Либо они агностики, либо они веруют в некий «высший смысл», некую «духовность». Но вот вера внятная, определенная, а главное, четко выраженная, их раздражает.

Зачастую эти люди вообще не понимают сути христианского вероучения. Считают, что духовно совершенствоваться, двигаться навстречу Богу человек должен строго индивидуально. Мол, каждый в одиночку спасет свою душу. Идея Церкви им глубоко чужда. А ведь христианство утверждает, что только в Церкви человек спасается, и только помогая это делать другим членам Церкви. Крайне упрощенная аналогия: группа туристов или геологов идет по тайге. Только вместе получится дойти до цели, в одиночку каждый из них погибнет – замерзнет, утонет, будет сожран волками.

Но разве не абсурдная картина – эти же геологи, притворяющиеся друг перед другом, будто никуда они не идут, а каждый гуляет в одиночестве, просто для моциона, и вокруг не тайга, а крымский пляж? Точно так же и христиане (если они действительно христиане) не могут не говорить между собой о вере, не могут не делиться духовным опытом, не могут скрывать, что живут согласно своим религиозным убеждениям.

Ну ладно, скажут мне, это вы между собой высказывайте. Но зачем лезете к нам, неверующим? Почему, общаясь с нами, вы позволяете себе проявлять свои религиозные чувства?

Ведь это же неприлично, это же интимное!

Мне кажется, такая точка зрения родилась в те уже изрядно подзабытые советские времена, когда открыто заявить о своей вере было как минимум неловко. Когда засмеяли бы, покрутили бы пальцем у виска. Когда многие как могли скрывали, что ходят в церковь (или в мечеть, или в синагогу – сейчас неважно даже, куда). То, в чем признаться страшно и стыдно – то, конечно же, дело интимное. Не говорят же вслух о том, что там было ночью в супружеской постели. Мрачные времена ушли, а связка в сознании осталась.

А все-таки... Почему верующие позволяют себе говорить о своей вере с далекими от религии людьми? Да именно потому что верующие! Если ты всерьез веруешь, если для тебя это не интеллектуальная игра – значит, ты и жить должен согласно заветам своей веры. А жизнь постоянно ставит людей в ситуации, когда приходится проявлять свои религиозные убеждения. Начиная от элементарного – отказаться от скоромного, если время поста, и до всяческих дискуссий на духовные темы, мимо которых и желая того не пройдешь.

Да и не надо проходить! Сам Иисус Христос сказал: «а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным» (Мф. 10:33). Есть такой грех – человекоугодие, когда мы притворяемся и лжем, лишь бы не испортить с кем-то отношений, лишь бы не упасть в чьих-то глазах. Я не говорю уже о том, что Церковь наша – апостольская, то есть мы, подобно апостолам, должны проповедовать Благую Весть всем, с кем нас сводит жизнь. И то, что чаще всего мы этого не делаем, говорит лишь о том, как далеки мы от христианского идеала.

Словом, стоит согласиться с тем, что «вера – дело интимное» и начать ее прятать от окружающих – и мы тут же перестаем быть христианами. Я не знаток ислама и иудаизма, но сильно подозреваю, что и там подход аналогичный. Трудно представить иудея, жующего свинину, дабы не признаваться атеистам в своей вере, или мусульманина, который политкорректно поддакивает кришнаитам, дабы не смутить окружающих. Возможно, есть какие-то секты, адептам которых дозволено притворяться неверующими, но я все-таки говорю о традиционных религиях.

Но это – лишь одна сторона медали. А у нее есть еще две (тут бы смайлик какой-нибудь поставить, да не знаю, какой).

Во-первых, нередка ситуация, когда те или иные неадекватные товарищи только и делают, что кричат о своей вере (вернее, о своих оскорбленных религиозных чувствах), стремясь эпатировать как можно больше народу. Делается ли это в силу психической болезни, или из жульничества, или еще из каких соображений – ясно, что о духовном здоровье тут говорить не приходится. Когда вонючий мужик с растрепанной бородой увешается иконками как Брежнев орденами и начинает посреди тротуара истово молиться-креститься – его и принимают за настоящего православного. Вот, дескать, что такое эта их вера! Вот и меня так заставят делать, если я (о, ужас!) приму крещение! Но мужик еще ладно, шизофрения у него на челе написана. А когда «хоругвеносцы» с причесанными бородами стоят с плакатами против чего-нибудь такого – израильской военщины, ИНН или гей-парада – тогда на шизофрению уже не спишешь. Смотрит обыватель на этот костюмированный бал и думает: вот православные и проявили свои религиозные чувства. Вот что, значит, для них главное, вот в чем суть их веры... Словом, как писал еще апостол Павел, «Ибо ради вас, как написано, имя Божие хулится у язычников» (Рим. 2:24). Но не надо принимать нездоровую экзальтацию за проявление подлинного религиозного чувства. Это не вера во Христа, это вера в идола.
А во-вторых, кое-что действительно должно оставаться в глубине души. Не обо всех деталях своих отношений с Богом расскажешь даже близкому человеку, не то что посторонним. И не потому, что там что-то такое «стыдное», а просто «мысль изреченная есть ложь». Скажешь, втиснешь это переживание в слова – и что-то неизбежно исказишь, это покажется плоским, примитивным. Как в семейных отношениях есть вещи, которые не для посторонних ушей, так и в духовной жизни. Там есть тайны, есть «зона молчания». Если угодно, именно это и можно назвать «глубоко интимным». Причем что именно в твоей вере попадает в «зону молчания» – зависит только от тебя, здесь нет общих правил. Люди все разные. Один станет рассказывать, например, свои сны мистического содержания, другой этого не дерзнет. Один может поделиться чувствами, возникающими у него после причастия, другой промолчит – может, потому что не найдет адекватных слов, а может, потому что и не захочет их искать. У каждого это свое.

Но «зона умолчания» не должна распространяться на все пространство веры. Это опять же как с семейной жизнью – понятно, что не обо всем рассказывают окружающим, но человек, который вообще стал бы скрывать, что женат, что у него есть дети, который усиленно притворялся бы холостяком – такой человек вызвал бы справедливые подозрения, что в его семейной жизни что-то не срослось.

Виталий Каплан

Заметка взята у знакомого из сайта Вконтакте, поэтому ссылку не привожу.